Автор: Зависимость этих новых лекций от Лекций по введению выражается и в том, что они продолжают их нумерацию. Первая лекция этого тома — 29 я. Профессиональному аналитику они дадут опять таки мало нового, а обращаются к той большой группе образованных людей, которые могли бы проявить благосклонный, хотя и сдержанный интерес к своеобразию и достижениям молодой науки. И на этот раз моей основной целью было не стремиться к кажущейся простоте, полноте и законченности, не скрывать проблем, не отрицать пробелов и сомнений. Ни в какой другой области научной работы не нужно было бы выказывать такой готовности к разумному самоотречению. Всюду она считается естественной, публика иного и не ждет. Ни один читающий работы по астрономии не почувствует себя разочарованным и стоящим выше науки, если ему укажут границы, у которых наши знания о вселенной становятся весьма туманными. Только в психологии все по другому, здесь органическая непригодность человека к научному исследованию проявляет себя в полной мере. От психологии как будто требуют не успехов в познании, а каких то других достижений; ее упрекают в любой нерешенной проблеме, в любом откровенно высказанном сомнении. Кто любит науку о жизни души, тот должен примириться и с этой несправедливостью.
Вена, лето 1932 г.
ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ЛЕКЦИЯ. Пересмотр теории сновидений
Уважаемые дамы и господа! Собрав вас после более чем пятнадцатилетнего перерыва, чтобы обсудить, что нового, а может быть, и лучшего внесено за это время в психоанализ, я нахожу во всех отношениях оправданным и уместным обратить ваше внимание прежде всего на состояние теории сновидений. В истории психоанализа она занимает особое место, знаменуя собой поворотный пункт; благодаря ей психоанализ сделал шаг от психотерапевтического метода к глубинной психологии. С тех пор теория сновидений остается самым характерным и самым своеобразным в этой молодой науке, не имеющим аналогов в наших прочих учениях, участком целины, отвоеванным у суеверий и мистики. Необычность выдвигаемых ею утверждений превратила ее в пробный камень, с помощью которого окончательно определилось, кто смог стать приверженцем психоанализа, а для кого он так и остался навсегда непостижимым. Для меня самого она была надежным ориентиром в те трудные времена, когда непонятные явления в области неврозов подчас смущали мое неокрепшее суждение. И как бы часто я ни начинал сомневаться в правильности своих шатких выводов, всякий раз, когда мне удавалось представить видевшему сон бессмысленное, запутанное сновидение как правильный и понятный душевный процесс, я снова обретал уверенность в том, что нахожусь на верном пути.
Таким образом, для нас представляет особый интерес именно на примере теории сновидений проследить, какие изменения произошли за это время, с одной стороны, в психоанализе и, с другой, какие успехи были достигнуты в понимании и оценке этой теории окружающими. Сразу же предупреждаю вас, что в обоих случаях вас ждет разочарование.
