Автор: Часто мы не можем или не хотим говорить нашим родителям, как мы себя чувствуем и что мы чувствуем. Они могут сходить с ума и сердиться на нас за то, что мы дружим с кем-то, у кого есть алкогольные проблемы или проблемы, связанные с другими наркотиками. Либо наши родители могут видеть в алкоголике или наркомане только хорошую сторону и думать, что мы остались непонятными и неоцененными. Наши друзья могут даже совершенно не выносить наши жалобы. Некоторые из нас могут чувствовать себя пристыженными за то, что, как нам кажется, мы не можем сказать нашему пастору или батюшке, какие мы злые. Духовник назвал бы нас просто грешниками, а нам не надо больше слышать об этом. Это все, что мы все время себе говорили. Многие из нас не думают о том, чтобы повернуться к Высшей Силе и выразить то, как мы переживаем чувство гнева.
Итак, что мы делаем со всей этой замурованной в нас энергией? То же самое, что мы вынуждены делать почти со всеми чувствами, которые владеют нами: мы их подавляем и чувствуем себя виноватыми в связи с этим. Подавленный гнев, равно как и другие подавленные эмоции, вызывает проблемы. Иногда наш гнев может вырваться, дать протечку неуместным образом. Мы кричим на кого-нибудь, на кого не собирались кричать. Мы нахмуриваем свои лица, поджимаем губы и помогаем людям почувствовать что-то такое, что они не хотят быть с нами. Мы швыряем тарелки, даже если мы не можем позволить себе разбить что-либо из-за материальной ценности, поскольку мы уже и так потеряли очень много.
В другой раз наш гнев может показать свое лицо иначе. Мы можем обнаружить, что мы не хотим, не в состоянии и отказываемся наслаждаться сексом.6 Мы можем обнаружить, что мы не в состоянии наслаждаться чем бы то ни было. И тогда мы добавляем еще больше ненависти к себе, насыпаем больше на уже возвышающуюся навозную кучу, постоянно удивляясь, что же не так с нами, и продолжаем идти путем враждебности. Когда люди спрашивают нас, что случилось, мы сжимаем наши челюсти и говорим: «Ничего. Я чувствую себя просто прекрасно, спасибо». Мы можем даже начать делать мелкие гадости или большие гадости, чтобы свести счеты с теми, на кого мы злимся.
Если гнев подавляется достаточно долго, то в конце концов это даст нечто большее, чем протечку. Неприятные чувства подобны сорнякам. Они никуда не уходят, они разрастаются и захватывают территорию. Наши гневные чувства однажды могут вырваться с ревом. Мы говорим то, что не имели в виду. Либо, как это обычно случается, мы можем сказать то, что действительно имеем в виду. Мы можем потерять контроль и дать волю себе в драке, в той ярости, когда мы можем плеваться, рвать волосы и бить посуду. Либо мы можем делать нечто такое, что ранит нас самих. Либо гнев может затвердеть и превратиться в ненависть, презрение, во внезапное сильное изменение чувства для отвлечения боли или в негодование.
